Древнерусская литература - литература первой половины XIX века

Готовые тексты

«КАПИТАНСКАЯ ДОЧКА» КАК ИСТОРИЧЕСКАЯ ПОВЕСТЬ

«Капитанская дочка» — последнее большое произведение А. С. Пушкина, самая зрелая и серьезная прозаическая его работа. При создании повести автор выступил не только как художник, но и как историк. Собственно, «Капитанская дочка» явилась художественной переработкой «Истории Пугачевского бунта», написанной Пушкиным на основе исторических материалов, архивов, работ Дмитриева и Крылова, личных впечатлений от поездки в Оренбург. И для историков, и для литераторов «Капитанская дочка» представляет собой непревзойденный образец как с точки зрения литературной формы (стилистика, лаконизм, «нагая проза»), так и с точки зрения тщательной переработки исторических фактов, совмещения их с вымышленными образами и сюжетами и создания единого художественного целого.

Пушкинский историзм сложен и многогранен, прослеживается на нескольких уровнях. В первую очередь на событийном (или сюжетном): в повести изображены конкретные исторические события с указанием времени и места действия, в основном бунт под предводительством Емельяна Пугачева в 1773—1774 гг. (хотя есть биография главного героя в начале и казнь Пугачева в финале). Реальные факты фигурируют практически во всех главах, причем могут быть поданы в виде небольших исторических справок, кратких, но дающих полное представление о ситуации в описываемом месте. Например, глава «Пугачевщина» начинается с характеристики положения Оренбургской губернии в конце 1773 г., сопровождаемой предысторией местных неурядиц, восстаний, произошедших за несколько лет до основного действия. Историческими являются не только факты и сюжеты, но и герои, конкретные личности, в первую очередь — сам Пугачев, чей образ очерчен художественно и в то же время с опорой на архивы, документы, материалы. Это и окружение Пугачева (Хлопуша, Белобородое), и императрица Екатерина II. Все исторические личности не просто упомянуты, а играют значительную роль в развитии сюжета. Особенностью пушкинского историзма является стремление создать на страницах произведения настроение, дух, атмосферу эпохи, и для этого автор использует многочисленные художественные средства. Повесть оформлена как мемуары Петра Гринева; настоящий автор скрывается за маской повествователя, который одновременно является и главным героем. И хотя взрослый Гринев мыслит и чувствует уже не так, как молодой, все равно иногда, увлекаясь, он вновь принимает образ мыслей, шкалу ценностей, характерных для XVIII века, причем делает это незаметно для себя и читателя, поэтому читатель как бы погружается в описываемый мир и ощущает себя его частью. Атмосфера достоверности создается и путем упоминания более ранних малоизвестных событий, о которых мы (и современники Пушкина) знать или помнить не можем; для героев повести события относительно недавнего времени свежи в памяти, поэтому герои и рассказчик нередко говорят о них.

На уровне стилистического оформления повесть представляет собой шедевр мастерского владения автором всеми оттенками значения слова, удивительного лаконизма, выразительной краткости. В то же время речь героев ( и рассказчика) стилизована под XVIII век, полна архаизмов, историзмов («глазетовый кафтан» — словосочетания; обороты и формы: «Вышед на площадь, я остановился...»; союзы «ибо», «дабы»: «...я решился тот же час отправиться в Оренбург, дабы торопить освобождение крепости...»). Помимо этого «нагая проза» предполагает также обилие мелких деталей, играющих на создание у читателя определенного представления об исторической ситуации, быте, нравах. Например, то, что мать Гринева хранит его паспорт в шкатулке вместе с сорочкой, в которой его крестили, — деталь быта, говорящая о социальном (провинциальные дворяне) положении семьи и обычаях той эпохи. Все детали тонко продуманы автором и, дополняя друг друга, создают четкую картину исторического периода, в который разворачиваются события.

Пушкинский историзм проявляется и на психологическом уровне: некоторые образы вызывают прямые ассоциации с героями какого-либо другого произведения, вследствие чего у читателя сразу складывается впечатление о герое. Другими словами, герои типизированы и соотносятся с персонажами литературных произведений опять же XVIII в. (Гринев в юности — недоросль Митрофанушка из комедии Фонвизина, его отец строгих и честных принципов ассоциируется со Стародумом и т. д.). Вымышленные герои сами по себе историчны и как психотипы, и как литературные образы.

Своеобразной исторической моделью являются и отношения между этими персонажами; например, типичная для того времени пара: старый слуга-воспитатель и барчонок (Савельич и Гринев). Савельич выступает в роли «няньки» и, несмотря на свое социальное положение, управляет действиями своего барина; попытки Гринева проявить независимость и самостоятельность вызывают не только недовольство и слезы Савельича, но и угрызения совести и возвращение «под крыло» старого слуги самого Гринева. Эти отношения были характерны для XVIII в., что Пушкин успешно отразил в своей повести. Правдоподобно смоделированы конфликты и раскол в среде дворян, крестьян, вызванные появлением Пугачева.

Роль А. С. Пушкина в создании русского литературного прозаического языка поистине грандиозна, а повесть «Капитанская дочка» явилась своеобразным итогом работы великого классика над стилистикой текста. Повесть читается, как стихи, и за великолепной речью не заметно тщательно продуманных и проработанных поворотов сюжета, построения системы персонажей, подбора исторических фактов. В повести не только описаны события 1773— 1774 гг., но и затронуты вечные проблемы чести, долга, человеческого достоинства, роли личности в истории, эти проблемы интересовали и всегда будут интересовать человечество. Поэтому мы с полным правом причисляем повесть «Капитанская дочка» к бессмертным произведениям русской литературы.

перейти к началу страницы