Литература

Содержание раздела

Литература конца XIX - начала XX века

Готовые сочинения

ТЕМА ПУТИ В ЛИРИКЕ А. А. БЛОКА

А. А. Блок родился в Петербурге в дворянской семье. Его отец был профессором Варшавского университета по кафедре государственного права. Мать занималась литературной деятельностью. Никто в семье его никогда не “преследовал”, все только любили и баловали. “Музыка старых русских семей” звучала вокруг ребенка. “Бабушки, тетушки, нянюшки”, красота окружающей природы, отдаленность и огражденность дома Бекетовых от всех проблем и невзгод жизни - все это формировало душу и сознание будущего поэта.

Но вот “Сашурочка” постепенно превратился в “Сашуру”, в “Сашу”. И Блока из его уютного бекетовского дома “позвал” внешний мир:

Погружался я в море клевера, 
Окруженный сказками пчел. 
Но ветер, зовущий с севера, 
Мое детское сердце нашел.

Мир притягивает поэта своей новизной. Но его Блок называет “севером” - это тревожный, неизведанный край. Это было только предчувствие желанного и вместе с тем тревожного поворота в собственной судьбе, а окончательному разрыву с бекетовским домом послужила любовь Блока к Л. Д. Менделеевой. Это чувство помогает поэту выйти за пределы мира, созданного семьей. И он покидает родной бекетовский дом, уют и спокойствие меняет на неизвестность:

“Я вышел в ночь...”. Основная тема этого стихотворения - это путь жизненный, человеческий. Поэт называет внешний мир “ночью”, так как он не знает его и не готов к самостоятельной жизни, но Блок надеется все “узнать” и “понять”:

О, как понять, откуда стук, 
Откуда будет слышен голос.

У каждого человека свой жизненный путь. У Блока - это путь познания, искания, это путь изменения человека.

Тема пути получает свое развитие в поэме “Соловьиный сад”. Мы видим непокой, смятение лирического героя, желание любви и успокоения. Но так как для Блока жизнь - это вечный поиск и движение, то необходим выбор: бекетовский дом или внешний мир. Душа лирического героя, да и самого поэта, раздваивается между любовью и долгом, между бекетовским долгом и внешним миром. Это смятение выражено в вопросе:

Наказанье ли ждет иль награда, 
Если я уклонюсь от пути?

Лирический герой так и не находит покоя, он понимает необходимость выбора и одновременно его невозможность, ибо душа и сознание раздваиваются между любовью и долгом. Это трагическая тема. Лирический герой, погружаясь в новый для него мир, постепенно начинает узнавать и понимать его. Но тема пути, по Блоку, - это еще путь познания, искания. Поэт “выходит” во внешний мир, в “ночь”, и начинается его самостоятельная жизнь, полная трудностей и препятствий.

В 1898-1904 годах А. Блок создает первый цикл - “Стихи о Прекрасной Даме”. Ранний период творчества поэта прошел под знаком мистически окрашенных мечтаний, “Стихи о Прекрасной Даме” стали попыткой Блока разобраться в вопросах, которые будут волновать его на протяжении всей жизни.

“Серафим из своего беспредметного мира упал прямо в петербургскую ночь”, - писал К. И. Чуковский в своей книге о Блоке. И действительно, в начале 900-х годов поэт открывает для себя кричащее противоречие реальной действительности. Это изменяет весь строй его поэтического мира.

В 1902-1904 годах Блок создает второй цикл стихов - “Распутья”. Уже само название говорит о пересмотре прежних идеалов и о поиске новых путей “Распутья” воспринимаются поэмой познания конкретной жизни. Она еще не понята, но стремление проникнуть в тайны живого мира главенствует. В дальнейшем эта тема получит свое развитие в циклах стихов “Город” (1904- 1908), “Страшный мир” (1909-1915) и в других произведениях. Здесь на смену возвышенному поклонению приходит тревога. Все непонятно и страшно. Поэт пристально всматривается в новый мир и по-своему рассказывает о нем.

В конце 1903 года было написано стихотворение “Фабрика”, которое можно рассматривать как точку поворота на творческом пути Блока. Здесь он заговорил о несчастных, нищих, голодных людях, обездоленных, униженных, обманутых “сытыми”.

В соседнем доме окна жолты .
По вечерам - по вечерам
Скрипят задумчивее болты,
Подходят люди к воротам. 

Так начинается стихотворение “Фабрика”. Слово “жолты” сразу привлекает своей орфографией. Этот эпитет поэт использует для выражения негативных чувств - отвращения, отчуждения. Другой “говорящий” эпитет стихотворения - черный. “Недвижный кто-то, черный кто-то” - воплощение страшных сил, насилия, надругательства над людьми. Здесь не назван этот “кто-то”: это и фабричный гудок (“Он медным голосом зовет”), и те неизвестные, которые “в жолтых окнах засмеются, что этих нищих провели”. Такая недоговоренность, жуткая таинственность только усиливает эмоциональное воздействие на читателя. Нетрудно догадаться, на чьей стороне автор. Поэт сочувствует, сострадает миру “нищих”, но он ужасается той покорности, которую проявляют люди:

Они войдут и разбредутся, 
Навалят на спины кули.

Мотивы “Фабрики” получают свое дальнейшее развитие в творчестве Блока в период революционного подъема 1905 года. Место действия стихотворений - город. Каков же город Блока? Серый, туманный... У него серо-каменное тело, тусклые площади, жители - серые виденья мокрой скуки. Переулки, улицы, тротуары... Жизнь кошмарна... “Забвенье купить” могут только люди, предающиеся пьянству, разврату, или самоубийцы. За картинами блоковского города узнается город конкретный - Петербург, он в тогдашнем восприятии и изображении поэта превращается в арену “странных и ужасных” происшествий. Это город “жуткий” и “демонический”, населенный фантастическими персонажами - безмолвными “черными человечками”, “пьяными красными карликами”, хохочущими “невидимками”. И надо всем царит грозный город: “И меня поглотили дома...”. В стихотворении “Сытые” из цикла “Город” Блок выражает искреннюю ненависть к миру “сытых”, которые “скучали и не жили”. Поэт рисует их мертвыми красками: “желтые” круги на лицах, “пергаментные речи”. Автор показывает антидуховность, мещанство, внутреннее убожество мира “сытых”.

Блок увидел, что внешний мир - это мир социального неравенства, социальной несправедливости, социального разъединения, и поэтому - мир зла. В стихотворении “На железной дороге” читаем:

Любовью, грязью иль колесами , 
Она раздавлена - все больно.

Это стихотворение заканчивается смертью героини, которой раньше поклонялся Блок. Разрушены все надежды. Душевное состояние лирического героя выражено словом “больно”. Для поэта внешний мир - это еще мир боли и скорби. Нет здесь радости и любви.

В цикле “Страшный мир” Блок заявляет новое понимание мира. Мы становимся свидетелями взаимоотношений героя со своей душой: “Взглянул в свое сердце... и плачу”, - потому что “на дне твоей души, безрадостной и черной, безверие и грусть”. Эта раздвоенность души героя свидетельствует об углублении драматизма. Окружающий мир сбивает душу человеческую с истинного пути, калечит жизнь людей. Но это происходит незаметно для самого человека:

Тело тихо холодело, 
Пробудился: тридцать лет. 
Хвать-похвать, - и сердца нет.

Таким образом, главное в пейзаже души лирического героя - страшно все.

Страшный мир - это не только мир внешний, но и мир внутренний, мир в душе лирического героя, так как это предчувствие гибели, смертельной усталости, это безрадостный мир.

Та же тема пути и в стихотворениях о России. Блок считал, что Россия как движение, как путь - это путь всего человечества к обретению идеала, гармонии. Вот что мы читали в письме к Станиславскому от 9 декабря 1906 года:

“Этой теме (теме родины) я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь. Все ярче сознаю, что это первейший вопрос, самый жизненный, самый реальный. К нему-то я подхожу давно, с начала своей сознательной жизни...”. Образ родины, России, “проявляется” в стихах Блока постепенно. Она будто открывает то один свой лик, то другой. Но одно чувство пронизывает все стихи поэта - это чувство безоглядной любви. “Как и жить и плакать без тебя”, - восклицает Блок, в России для него все - “жизнь или смерть, счастье иль погибель”.

Таким образом, мы видим, что лирический герой поэмы Блока, выйдя в “ночь” и поставив перед собой задачу “узнать, понять”, добивается цели. Путь этот сложен и труден, но познаваем. Личность творит сама себя. Тема пути - это тема самоопределения, процесс духовного движения. И несмотря на весь трагизм, Блок заявляет: “И я люблю сей мир ужасный!”

“ПУТЬ СРЕДИ РЕВОЛЮЦИЙ” А. А. БЛОКА

Нам казалось: мы кратко блуждали.

Нет, мы прожили долгие жизни. 

Возвратились - и нас не узнали.

Нас не встретили в милой отчизне.

А. Блок

Революция - коренной перелом в жизни общества. Она назревает постепенно, а затем обрушивается с неистовой силой, сметая все на своем пути.

Творчество замечательного русского поэта Александра Александровича Блока пришлось на период между двумя революциями, которые принесли колоссальные изменения не только в исторический ход развития России, но и в судьбу поэта. События, происходившие тогда, заставляют сейчас учащенно биться сердца миллионов людей. Как откликнулся на них Блок? Каким же был его “путь среди революций”?

Революционные годы сказались на творчестве Блока не только в плане непосредственного отражения им революции, - таких стихов было мало, и они далеко не исчерпывали всего содержания революционной темы. Эти годы принесли другое - глубокий перелом в творчестве, изменение самой сущности .романтизма Блока, переоценку окружающей среды.

В то время когда над Россией встал дух революции и чувствовалось приближение мятежных дней, Блок искал идеал, гармонию, красоту, уединение в другом мире: отрешенный от внешнего мира, от житейских трудностей, поэт жил в волшебном мире поэзии, зачитывался стихами, писал их. Первая книга поэта - “Стихи о Прекрасной Даме”, - появившаяся накануне революции тысяча девятьсот пятого года, казалась многим современникам чуждой окружающей жизни: она была рождена юношеской любовью поэта.

Вхожу я в темные храмы, 
Совершаю бедный обряд.

Там жду я Прекрасной Дамы 
В мерцаньи красных лампад. 

Для этого цикла характерны культ красоты, святость неземных идеалов лирического героя, романтика рыцарской верности, созерцательность. Но постепенно лирический герой разочаровывается, проходит любовь:

Ни тоски, ни любви, ни обиды, 
Все померкло, прошло, отошло.

Мир, в котором он живет, перестает удовлетворять его. Из мира фантазии трудно возвращаться в реальный мир. Лирический герой стоит на “распутье”, он оказался на пути исканий:

Я вышел в ночь - узнать, понять V " Далекий шорох, близкий ропот, Несуществующих принять, Поверить в мнимый конский топот.

Герой как младенец, который ничего не знает о жизни. Ему невыносимо трудно привыкнуть к ней, он хочет забыться, у него вырывается крик о помощи:

Как тяжело ходить среди людей...

Поэт обращается к родине, к жизни, как к путеводной звезде:

Приюти ты в далях необъятных! Как и жить и плакать без тебя!

Этот образ в душе поэта “был... светел навсегда”, он укорял и призывал, рождал волю к преодолению “праздности” души, выводил из жизненных тупиков:

Простишь ли мне мои метели.
Мой бред, поэзию и мрак?
Иль можешь лучше: не прощая.
Будить мои колокола, 
Чтобы распутица ночная .
От родины не увела?

Замечательный образ: “колокола”, не дающие заблудиться в метелях, звучат не извне, их зов возникает в самой душе поэта - родина будит в нем все лучшее, сильное, живое.

В одном из писем Блок говорил, что все думы о России, что судьба родной страны является главенствующей в его творчестве. Поэтому и знаменательно, что цикл стихов “Родина” охватывает период между двумя революциями.

Ты и во сне необычайна, 
Твоей одежды не коснусь.

Россия - святая страна, по Блоку. Лирический герой не мыслит себя отдельно от своей родины и народа:

Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?

Блок верит в нее: Россия будет жить вечно. В стихотворении “Осенняя воля” клятвой верности прозвучало обращение к родине: 

Над печалью нив твоих заплачу, 
Твой простор навеки полюблю.

Блок пытался осмыслить историческое прошлое, чтобы понять настоящее и будущее России: у нее особый путь развития. Не случайно, что в годы безудержного разгула реакции поэт обратился к героической теме битвы на Куликовом поле - событию, сыгравшему огромную роль в истории русского народа. Тончайшие, но явно ощутимые нити связывают нравственные идеалы поэта с революционным брожением в стране, с созревающим в ней порывом к грядущему.

Жизнь в ее подлинной социальной остроте отразилась в стихотворении “Фабрика”. Город с его противоречиями врывался в круг мыслей и чувств поэта. Город с желтыми окнами, со скрипящими болтами на воротах и, главное, - с измученными спинами людей и наглым смехом тех, кто обманул “этих нищих”:

И в жолтых окнах засмеются.
Что этих нищих провели. 

В стихотворении “Сытые” яснее и резче обнаружилось отношение Блока к революции. Дни Октябрьской забастовки опрокинули “корыто” сытых, встревожили их “прогнивший хлев”. Блок предчувствовал эти мятежные события:

Дикий ветер
Стекла гнет, 
Ставни с петель
Буйно рвет.

Поэт верил, что революция преобразит всю вселенную, и тогда он навеки спасется от своей “осторожной тоски”. Блок звал революцию громко и требовательно:

Эй, встань и загорись и жги!
Эй, подыми свой верный молот,
Чтоб молнией живой расколот
Был мрак, где не видать ни зги. 

Поэт особенно сильно верил в святую мощь революций, которая казалась ему всемогущей, и предъявлял к ней огромные требования, не сомневаясь ни на миг, что она их исполнит.

Не может сердце жить покоем, 
Недаром тучи собрались. 
Доспех тяжел, как перед боем. 
Теперь твой час настал. - Молись!

Но оправдала ли революция тысяча девятьсот семнадцатого года надежды на изменения к лучшему, ожидания, или она повернулась к поэту своим звериным ликом?

На революцию тысяча девятьсот семнадцатого года поэт откликнулся поэмой “Двенадцать”. Никогда Блок не был так тесно связан с современностью, как в эти первые месяцы Великого Октября. Поэт чувствовал свою близость к восставшему народу, видел себя в его рядах, и это вызывало в нем необычайный творческий подъем. “Революция - это я - не один, а мы”, - записал Блок в своем дневнике. 

Революционная романтика, захватившая поэта, нашла свое выражение прежде всего и ярче всего в самой идее “Двенадцати”. С первых строк поэмы Блок дает почувствовать читателю огромный размах и сокрушительную силу революции. Зарождается ветер, который переходит в “злобу черную”, но “святую”, а затем - в ураган. Это не только разбушевавшаяся природа, но и ветер - символ стихии, разгулявшейся в душе, в крови человека, в его сердце, израненном, истерзанном вековыми страданиями и накопившем яростную жажду расплаты.

В основе произведения конфликт, борьба старого и нового, борьба двух “миров”. Поэт выступает за созидание в революции, а не за разрушение.

Поэма построена на контрастах: “Черный ветер. Белый снег”. Контрасты на перекрестке”, “невеселый товарищ поп” и идущие “двенадцать человек”. Кто эти двенадцать? Двенадцать апостолов, несущих веру?

“Ветер, ветер!” Не стоит на ногах человек. А кто же устоит? Поднимаются низы общества - они устоят. Революция против буржуя, старого мира, который ей не нужен. Старый мир сравнивается с “паршивым псом, поджавшим хвост”.

Ничто не может противостоять стихии народной революции. Двенадцать красногвардейцев находятся в полной гармонии с этой стихией. Поступки носителей идеи революции двойственны: делом их рук является и справедливая расправа с “шелудивым псом”, и бессмысленное убийство Катьки. Но, по Блоку, гримасы революции не могут затмить святость и ее величие.

Впереди красногвардейцев, несущих погибель старому миру, идет Иисус Христос. Образ Христа - готовность к подвигу ради великого? Попытка изменить жизнь? Образ человека, способного принести в жертву свою жизнь? С красным флагом (зарево, кровь, борьба) “в белом (чистота, святость) венчике из роз - впереди - Иисус Христос”, а следом плетется старый мир. От прошлого невозможно избавиться, но красногвардейцы этого не понимают. Прошлое - это корни наши, ценности и знания, которые накапливались годами и веками хранились.

Даже самые низы народных масс, искалеченные нечеловеческими отношениями в “страшном мире”, даже человек, безвольная жертва пустых страстей, опустившихся до преступления, грабежа, убийства, - даже они, по Блоку, перерождаются во всеочищаю-щем пламени революции, чувствуя инстинктом, сердцем, пусть еще неясным, но уже пробуждающимся сознанием ее великую правду, за которую готовы “буйну голову сложить”.

Сегодня же, заново перечитывая поэму “Двенадцать”, мы убеждаемся, что она стала по сути предсмертным и трагическим пророчеством Блока о будущем спасении России, которая должна была пройти через “ужасы” революции.

Мы знаем, что настроения Блока последних дней были далеки от тех, которыми были продиктованы поэма “Двенадцать” и другие его революционные произведения. Иссякают его физические и духовные силы - он задыхается, и жизнь его теряет смысл. Поэт сжигает себя в бездне мировой катастрофы, в которой должна была погибнуть старая Россия и родиться Россия новая.

Довольно нам, сегодняшнему поколению, пребывать в духовной спячке, отдавать на растоптание свою веру и Отечество - свое собственное будущее. Уже на собственном реальном опыте, увидевшие все то, о чем предупреждал Блок через образ Христа в поэме “Двенадцать”, мы не имеем права еще раз остаться слепыми.

Да вот закончится ли когда-нибудь при такой нашей слепоте эта нескончаемая вьюга над Россией?

Вера в Россию, в ее будущее никогда не покидала поэта. И как заклинание звучат для нас его слова из дневника: “Все будет хорошо. Россия будет великой. Но как долго ждать и как трудно дожидаться”.

СВОЕОБРАЗИЕ ПОЭМЫ А. А. БЛОКА “ДВЕНАДЦАТЬ”

Тема Родины в творчестве А. Блока, как, впрочем, и любого другого русского, занимает особое место. Блок обращается к ней на протяжении всей своей жизни. Родиной А. Блока была Россия, Россия начала двадцатого века. Естественно, что события, происходившие в то время, не могли не волновать поэта. В 1918 году Блок заканчивает работу над поэмой “Двенадцать”. Поэма посвящена революции, событиям того времени.

Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер на всем божьем свете!

Так начинается поэма. Эти строки сразу настораживают, передают ощущение того, что что-то уже случилось в этом городе.

Произведение, по законам классической литературы, должно иметь завязку, когда читателя постепенно вводят в ход событий. Здесь же очень резкое начало. Мы как бы сразу погружаемся во вьюжную ночь холодного зимнего города. Блок очень хорошо сочетает “рваный” ритм поэмы с происходящими событиями, порой ему достаточно подчеркнуть всего несколько деталей, чтобы мы ясно увидели картину происходящего. Ритмика на протяжении всей поэмы меняется: мы узнаем здесь и ритм романса, и ритм частушки. В середине произведения мы слышим даже сказочный размер:

Как пошли наши ребята 
В красной гвардии служить 
В красной гвардии служить 
Буйну голову сложить!

Или

Скука скучная 
Смертная! 

Однако события, о которых нам рассказывает Блок, совсем не сказочные. Поначалу поэт вроде бы принял революцию, но затем наступило разочарование. Поэма “Двенадцать” написана, по-видимому, когда А. Блок стал уже остывать к новой власти. В “Двенадцати” описываются ужасные события того времени. “Невеселый товарищ поп” и “буржуй на перекрестке” вызывают у нас не отвращение и ненависть, а жалость. И напротив, новая власть, представленная в поэме двенадцатью людьми, нам противна - это власть, которая зиждется на страхе. Тем более удивительно, что уже в марте 18-го года поэму опубликовали. Видимо, четверостишие:

Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем, .
Мировой пожар в крови 
Господи, благослови,

было воспринято буквально. Сейчас же оно выглядит комично. Из всех событий, пожалуй, наиболее выделяется убийство Катьки и затем оправдание этого поступка:

Не такое нынче время, 
Чтобы нянчиться с тобой! 
Потяжелее будет бремя 
Нам, товарищ дорогой!
И Петруха замедляет 
Торопливые шаги... 
Он головку вскидывает, 
Он опять повеселел...

Убийство - явление достаточно обыденное для того времени. И это естественно: старая власть была уничтожена, а новая фактически еще не построена. В стране царил хаос. Все это нашло отражение в поэме. В этом еще одна особенность произведения: рассказав в небольшом художественном произведении всего о нескольких событиях, Блок дает нам возможность представить все время в целом.

Необычна композиция поэмы, а ведь любое литературное произведение, да и произведение искусства вообще, определяет именно его композиция. Для примера давайте вспомним двух великих русских писателей XIX века - Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского. Лев Николаевич был великим мастером-стилистом: для описания картины ему достаточно было обозначить лишь некоторые характерные черточки - и портрет или пейзаж был полностью готов. В противоположность ему Ф. М. Достоевский - небрежный писатель в плане языка, однако его произведения ничуть не уступают романам Льва Николаевича Толстого. “Я все думаю о Достоевском. Как может человек писать так плохо, так невероятно плохо, и так сильно на тебя воздействовать”, - говорит Эрнест Хемингуэй в “Празднике, который всегда с тобой”. Дело в том, что Достоевский был непревзойденным мастером композиции. Но вернемся к Блоку.

В “Двенадцати” отсутствует и завязка, и кульминация, и развязка. Взят какой-то отрывок из жизни, описывается лишь некоторая последовательность событий. Однако нельзя сказать, что такое построение портит поэму. Напротив, в сочетании с языком произведение становится очень гармоничным.

В начале своего творчества Блок передавал образ Родины через красоту природы. В поэме Блок обращается к этой теме с другой стороны. Его больше волнуют перемены, происходящие в жизни страны. Холодный, голодный пес в поэме олицетворяет уклад жизни, старый мир; двенадцать человек - новый. Война между ними уже закончилась, старый мир проиграл. Наверное, поэтому Блок выбрал для него образ “нищего” пса. Теперь к власти пришли новые люди. Всю абсурдность сложившейся ситуации показывает концовка поэмы.

Не случайно в финале произведения появляется образ Иисуса Христа, в которого тщетно пытаются попасть двенадцать человек:

Трах-тах-тах! - И только эхо 
Откликается в домах... 
Только вьюга долгим смехом 
Заливается в снегах.

Поменялась власть, кому-то стало лучше, кому-то хуже; кому-то живется весело, а кто-то страдает. Но ничего существенного не произошло.

В день окончания работы над поэмой Блок записал в своем дневнике: “Сегодня я гений”, Что ж, возможно, он был прав.

РОЛЬ КОМПОЗИЦИИ В РАСКРЫТИИ ИДЕЙНОГО СОДЕРЖАНИЯ ПОЭМЫ А. А. БЛОКА “ДВЕНАДЦАТЬ”

Как мы понимаем идею художественного произведения? Ведь ни один автор не высказывает ее напрямую, как, например, в публицистике. Понять то, что хотел сказать автор, помогает весь строй художественного произведения: и система образов, и развитие сюжета, и, конечно, композиция. Мы попробуем доказать это на примере поэмы А. Блока “Двенадцать”.

Одним из композиционных приемов, которые использует А. Блок, является совмещение реального и символического планов. Так, например, образ ветра. С одной стороны, ветер как примета зимы 1918 года, а с другой стороны, “ветер веселый” олицетворяй собой революцию, которую А. Блок воспринимал как стихию. Приведем еще один пример. Известно, что отряды, патрулировавшие Петроград 1918 года, состояли из двенадцати человек. В то же время число “двенадцать” отсылает нас к библейскому сюжету о двенадцати апостолах. Поэтому можно говорить о том, что двенадцать красногвардейцев в поэме - это не только историческая примета времени, но и образ глубоко символичный.

Еще один художественный прием - кольцевая композиция поэмы. Поэма состоит из двенадцати глав, что также не случайно.

I и XII главы соотнесены между собой. В I главе происходит сужение реального пространства. Сначала это весь мир: Ветер, ветер На всем божьем свете!

Но постепенно появляются здания, социальные приметы времени (лозунг “Вся власть Учредительному Собранию”), наконец, отдельные прохожие: старушка, “буржуй на перекрестке”, “товарищ поп” и другие. Канат между зданиями как бы стягивает реальное пространство.

В последней же главе происходит обратный процесс: пространство начинает расширяться. Причем расширяется не только реальное пространство (из-за вьюги пропадают очертания домов, конкретные детали, характеризующие город), но и символическое. На наших глазах паршивый пес превращается в символ старого мира:

- Отвяжись ты, шелудивый.
Я штыком пощекочу!
Старый мир, как пес паршивый.
Провались - поколочу! . 

Действие остальных глав заключено в строгие рамки городских улиц: патруль из двенадцати человек идет по Петрограду.

А. Блок прибегает к сужению пространства, чтобы как можно более полно и объемно показать ту жизнь, которой живет страна после революции.

Расширение же символического пространства автор использует, чтобы событиям, происходящим во внутренних главах, придать вселенский масштаб, а также ввести образ Христа, с которым связана главная идея поэмы: революция воспринимается А. Блоком как дверь в светлое будущее.

В мировой литературе образ Христа является воплощением чистоты, добра, гуманности. Поэтому мы можем рассматривать заключительную сцену как раскрывающую антитезу, данную в I главе (“Черный ветер. Белый снег”):

...Так идут державным шагом - 
Позади - голодный пес, 
Впереди - с кровавым флагом, 
И за вьюгой невидим, 
И от пули невредим 
В белом венчике из роз – 
Впереди - Иисус Христос.

Образ Христа является выражением того белого цвета, который мы заметили в самом начале произведения, воплощением светлого будущего, к которому, по мысли А. Блока, ведет революция. Но это будущее пока не видно за вьюгой, за беспорядком, хаосом революционных дней. Отряд - это двенадцать апостолов революции. А голодный нес - символ всего темного, что остается в старом мире, за дверью, за спинами этих солдат.

Однако может озадачить кровавый флаг в руках Христа, не просто красный, а именно кровавый. Чтобы понять мысль А. Блока, нам опять-таки следует обратиться к композиции произведения. Композиционным центром поэмы являются VI и VII главы. В VI главе происходит убийство Катьки. Глава стилистически сумбурна: много возгласов, многоточий, но все перекрывает один призыв:

Революционный держите шаг! 
Неугомонный не дремлет враг! .

А в VII главе мы видим раскаяние убийцы, появляется лирический мотив воспоминания, но в конце уже звучат залихватские крики:

Эх, Эх! 
Позабавиться не грех! 
Отмыкайте погреба 
Гуляет нынче голытьба!

А. Блок показывает, что пролитие крови - событие повседневное для того времени. Нельзя, конечно же, говорить, что автор одобряет пролитие крови. Христос, по мысли А. Блока, принимает на себя всю кровь, пролитую в эти дни, дни революции, поэтому у него в руках кровавый флаг.

Еще один композиционный прием - постоянно меняющийся размер стиха. Этот прием служит для того, чтобы точно передать хаос, царивший в это время в Петрограде. В поэме звучит и мотив марша (“Вперед, вперед, рабочий народ!”, и частушки (“Эх, эх, попляши! Больно ножки хороши!”), и романса (“Не слышно шуму городского...”), и панихиды (“Упокой, Господи, душу рабы твоея...”).

В своей работе мы остановились лишь на тех композиционных приемах, которые, на наш взгляд, наиболее ярко выражают замысел автора. Но даже они убедительно доказывают, что композиция несет важную смысловую нагрузку и играет одну из главных ролей в раскрытии идейного содержания художественного произведения.

ЧЕМ МНЕ БЛИЗКА ПОЭЗИЯ А. А. БЛОКА (I вариант)

Я верю: новый век взойдет 
Средь всех несчастных поколений.

Александр Блок - один из прекрасных поэтов “серебряного века”. Его современники считали, что поэзия Блока - “целая поэтическая эпоха”.

Чем же притягивал людей к себе Блок? Каждый поэт входит в мир по-своему. Начало века было трудным, противоречивым, не поддающимся однозначной оценке. Отсюда разноголосица, противоположность мнений, подчас не просто далеких друг от друга, но и унизительных, злобных для других.

Блок же вошел в мир людей не с недовольством и недоверием, а с любовью. Его поэзия была “живой водой”, источником, испив из которого человек очищался и становился Человеком. Вспомним отрывок из стихотворения Блока:

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли.
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

Палитра чувств, ощущений, переживаний лирического героя поэзии Блока была той, в которой нуждались люди, обремененные серостью действительности:

И голос был сладок, и луч был тонок, 
И только высоко, у царских врат 
Причастный тайнам, - плакал ребенок 
О том, что никто не придет назад.

Сегодняшнего читателя, как и современников поэта, поражает, с одной стороны, глубина, страстность, чистота духа, а с другой - высокое поэтическое мастерство, богатство художественной выразительности.

По мнению Блока, миром должна править идея Вечной Любви, именно она должна восторжествовать и переделать людей к лучшему. Не через вражду и ненависть, а через Любовь поэт хотел связать себя со всем миром.

Блок пришел в русскую литературу со “Стихами о Прекрасной Даме”. Прекрасная Дама - это воплощение идеала красоты, Вечной Женственности. Лирический герой, рыцарь Прекрасной Дамы, ожидает грядущих преобразований:

Предчувствую Тебя. Года проходят мимо – 
Все в облике одном, предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне - и ясен нестерпимо, 
И молча жду, - тоскуя и любя.

Одиночество, тоска, жажда встречи с Ней, боязнь, что Она окажется не такой, какой представляется ему, переполняют душу лирического героя.

Безотрадному сну я не верю.
Погрузив мое сердце в покой...
Скоро жизнь мою бурно измерю
Пред неведомой встречей с тобой... 

Лирический герой этого стихотворения, вглядываясь в себя и мир, окружающий его, поднимает вопросы, волнующие людей во все времена: о назначении человека, о его пути, о стремлении к совершенству, прекрасному.

Но образ Прекрасной Дамы не может оградить лирического героя Блока от реальной жизни.

Страшная действительность врывается в его мир, и появляются стихи, отражающие то, что окружает его на самом деле: “Фабрика”, “Сытые”, “На железной дороге”. Но в них меня волнует не заявленная Блоком тема народного страдания, угнетения, а тема унижения личности:

“Этих нищих - провели”. 

А в результате:

Как тяжело ходить среди людей,
И притворяться непогибшим. 
И об игре трагических страстей 
Повествовать еще не жившим.

Лирический герой “Незнакомки” охвачен мечтой, желанием вырваться из суеты и серой однообразности.

И каждый вечер, в час назначенный 
(Иль это только снится мне?) 
Девичий стан, шелками схваченный, 
В туманном движется окне.

Но он оказывается бессильным перед пустотой и пошлостью действительности:

...Ты право, пьяное чудовище! 
Я знаю: истина в вине.

Как для Пушкина, так и для Блока тема Родины - личная тема. (“О Русь моя! Жена моя! До боли нам ясен долгий путь!”) Как Лермонтову дороги “дрожащие огни печальных деревень”, так Блоку дорога Россия:

Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои, 
Твои мне песни ветровые – 
Как слезы первые любви!

Вместе с лирическим героем стихотворения “Русь” нас тянет затеряться, спрятаться в ее просторах.

При чтении стихотворения читателя переполняют, с одной стороны, чувства тоски и сострадания, а с другой - вера в будущее Родины, желание изменить жизнь.

Интересной поэмой является “Двенадцать”. Она не похожа на предыдущие произведения Блока. Поэма затрагивает многие серьезные вопросы жизни.

Можно ли превратить сегодняшний хаос в гармонию? Именно это волнует лирического героя поэмы, поэтому, несмотря на разгул страстей, убийства, ужасы действительности, поэт призывает всех слушать “музыку революции”.

Веру в освобожденную Россию - оплот счастливого будущего всего человечества - ощущаем мы и в блоковских “Скифах”:

О старый мир! Пока ты не погиб.
Пока томишься мукой сладкой, 
Остановись, премудрый, как Эдип.
Пред Сфинксом с древнею загадкой!

По прошествии многих лет люди должны выделить для себя главное в наследии А. Блока.

Он весь Он весь
- дитя добра и света.
- свободы торжество. 

Блок учит нас любить людей, уметь прощать, смотреть на жизнь оптимистично. Он написал много прекрасных произведений, которые были с людьми в трудное для них время.

ЧЕМ МНЕ БЛИЗКА ПОЭЗИЯ А. А. БЛОКА (II вариант)

Об Александре Блоке, одном из лучших поэтов “серебряного века”, говорили и писали многие. А. Ахматова утверждала, что Блок - “трагический тенор эпохи”, А. Белый - что он “первый поэт земли русской”, В. Маяковский считал, что поэзия Блока - “целая поэтическая эпоха”. Удивительные ощущения вызывал А. Блок у современников. “Никогда: ни раньше, ни потом, - свидетельствовал К. Чуковский, - я не видел, чтобы от какого-нибудь человека так явственно, ощутимо и зримо исходил магнетизм... поэзия Блока действовала на нас, как луна на лунатиков”.

Что же дает А. Блоку такую власть над людьми? Чем он так приковывает наше внимание? Каждый человек, а тем более поэт, входит в мир по-своему. Начало века было трудным, противоречивым, не поддающимся однозначной оценке. Отсюда разноголосица, противоположность мнений, иногда и просто далеких друг от друга, но злобных и уничижительных для других.

А. Блок вошел в мир людей не с недовольством и недоверием, а с любовью. Его поэзия была “живой водой”, источником, испив из которого человек очищался и становился Человеком.

Я вспоминаю первое стихотворение, приворожившее меня к А. Блоку:

Девушка пела в церковном хоре 
О всех усталых в чужом краю.
О всех кораблях, ушедших в море, 
О всех, забывших радость свою.

Я вижу нежный профиль, длинную косу, темнеющую на белом платье, силуэт в лучах света...

Так пел ее голос, летящий в купол, 
И луч сиял на белом плече, 
И каждый из мрака смотрел и слушал, 
Как белое платье пело в луче.

Мне становятся понятны чувства современников поэта:

И всем казалось, что радость будет.
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

Палитра чувств, ощущений, переживаний лирического героя поэзии А. Блока была той, к которой тянулись, в которой нуждались люди, задавленные серой действительностью.

И голос был сладок, и луч был тонок, 
И только высоко, у царских врат, 
Причастный Тайнам, - плакал ребенок 
О том, что никто не придет назад. 

Меня, как и современников поэта, поражает, с одной стороны, глубина, страстность, чистота духа, а с другой - высокое поэтическое мастерство, богатство художественной выразительности.

По мнению А. Блока, миром должна править идея Вечной Любви. Именно она должна восторжествовать и переделать людей к лучшему. Не через вражду и ненависть, а через Любовь поэт хотел связать себя со всем миром.

А. Блок пришел в русскую литературу со “Стихами о Прекрасной Даме”. В этих стихах и образы, и ритмы, и мелодика - все зыбко, все похоже на море с его завораживающей красотой, с его притягательностью и способностью околдовать и зачаровать с первого взгляда.

Прекрасная Дама - это воплощение идеала красоты, Вечной Женственности. Лирический герой, рыцарь Прекрасной Дамы, ожидает грядущих перемен:

Предчувствую Тебя. Года проходят мимо – 
Все в облике одном, предчувствую Тебя. 
Весь горизонт в огне - и ясен нестерпимо, 
И молча жду, - тоскуя и любя.

Одиночество, тоска, жажда встречи с Ней, боязнь, что Она окажется не такой, какой представляется ему, переполняют душу лирического героя:

Безотрадному сну я не верю, 
Погрузив мое сердце в покой... 
Скоро жизнь мою бурно измерю 
Пред неведомой встречей с тобой...

Лирический герой этого цикла, вглядываясь в себя и мир, окружающий его, поднимает вопросы, которые волнуют людей во все времена: о назначении человека, о его пути, о стремлении к совершенству, к прекрасному.

Но образ Прекрасной Дамы не может оградить лирического героя А. Блока от реальной жизни. Страшная действительность врывается в его мир, и появляются стихи, отражающие то, что окружает его на самом деле: “Фабрика”, “Сытые”, “На железной дороге”. Но в них меня волнует не заявленная Блоком тема народного страдания, угнетения, а тема унижения личности: “этих нищих - провели”. А в результате:

Как тяжело ходить среди людей
И притворяться непогибшим, - ..
И об игре трагической страстей
Повествовать еще не жившим.

Особенно ярко трагизм состояния лирического героя показан в стихотворении “Незнакомка”: “сытые”, “заламывая котелки, среди канав гуляют с дамами”, пьянство, скука... Лирический герой “Незнакомки”, казалось бы, ничем не отличается от других: пьет вино, рассеянно созерцает окружающее, но:

И каждый вечер, в час назначенный 
(Иль это только снится мне?), 
Девичий стан, шелками схваченный, 
В туманном движется окне...
...И, страшной близостью закованный,
Смотрю на темную вуаль 
И вижу берег очарованный 
И очарованную даль...

Незнакомка, загадочная, таинственная, - это мечта, желание вырваться из суеты и серой однообразности, но беспомощность, невозможность выйти из замкнутого круга бесполезного существования побеждают:

...Ты право, пьяное чудовище! 
Я знаю: истина в вине.

Лирический герой “пригвожден к трактирной стойке”. Так же, как героиня стихотворения “На железной дороге” раздавлена “любовью, грязью иль колесами”, он раздавлен бездуховной реальностью жизни. Как много общего в его состоянии с состоянием наших современников!

Выйти из этого состояния ему помогают думы о родине. Стихи А. Блока о России очень близки мне. Они как бы одухотворяют и возвращают душевные силы. Как для А. С. Пушкина (“Мы ждем с томленьем упованья минуты вольности святой, как ждет любовник молодой минуты верного свиданья...”), так и для А. Блока тема родины - личная тема (“О Русь моя! Жена моя! До боли нам ясен долгий путь!”). Как М. Ю. Лермонтову дороги “дрожащие огни печальных деревень”, так Блоку дорога Россия:

Россия, нищая Россия, 
Мне избы серые твои, 
Твои мне песни ветровые – 
Как слезы первые любви!

А вместе с лирическим героем стихотворения “Русь” у меня возникает желание затеряться, спрятаться в ее просторах.

Читая стихотворения А. Блока о России, я испытываю, с одной стороны, чувства тоски и сострадания, а с другой - веру в будущее родины.

Трудной для моего восприятия была поэма “Двенадцать”. Как отлична она от всего написанного А. Блоком ранее! Сколько споров она вызвала! Можно ли превратить сегодняшний хаос в гармонию? Поэт разрешает эту проблему с помощью многочисленных версификационных приемов (см., например, работу А. Якобсона “Конец трагедии”). Здесь используются ритмы частушек, романсов, солдатских песен. Сначала мне это показалось странным и недопустимым для такого произведения, как поэма “Двенадцать”, но чем дальше я вчитывалась, тем яснее понимала, что поэзия А. Блокав первуюочередь и завораживает своей удивительной полифонией, своей таинственной притягательностью.

Творчество А. А. Блока многообразно, и каждый находит в нем что-то свое. Для меня А. Блок - тончайший лирик, в стихотворения которого влюбляешься при первом прочтении. Его поэзия удивительна и необычайна. И я думаю, что она останется такой многие и многие годы, она будет неизменной и изменчивой, как сама жизнь, которая одаряет нас тысячами то радостных, то грустных минут. Дело в нас самих, в нашем внутреннем зрении, в том, как мы видим, чувствуем и воспринимаем явленный нам мир - явленный и в стихотворениях А. А. Блока.

“Я - ГАМЛЕТ”

Я - Гамлет. Холодеет кровь, 

Когда плетет коварство сети, 

И в сердце - первая любовь 

Жива - к единственной на свете.

Тебя, Офелию мою, 

Увел далеко жизни холод, 

И гибну, принц, в родном краю, 

Клинком отравленным заколот.

А. Блок. 6 февраля 1914 года

Жизнь и смерть, любовь и разлука, прекрасные и уродливые вечно борются в жизни. И все это прекрасно воплотил в своем творчестве Александр Блок. Образ этого великого творца всегда ассоциируется для меня с шекспировским Гамлетом. Подумать только, два года назад я почти ничего не знал о Блоке, о его творчестве! После первого знакомства с биографией поэта, с его чудными, волшебными стихами я понял, что Блок не только великий поэт, но и удивительная личность. Кажется, что этот человек явился к нам из другого мира, ему должны быть чужды земные страсти, он далек от человеческих слабостей. “Суета сует” не интересует его. Но на самом деле Блок, как никто другой, выразил все особенности своего времени. Всей жизнью и творчеством он реализовал свое желание:

О, я хочу безумно жить: 
Все сущее - увековечить, 
Безличное - вочеловечить, 
Несбывшееся - воплотить!

Блок вошел в поэзию в переломное время, когда в литературе и обществе происходили процессы, связанные с поиском новых путей развития, назревали общественные катаклизмы. Именно эти неслыханные перемены и невиданные мятежи предсказывал в своей поэзии Блок. А пророкам в своем отечестве всегда бывает очень трудно. Их удел - неравная борьба. В связи с этим мне кажется знаменательным, что в юности Блок был увлечен образом Гамлета из трагедии Шекспира.

Тетка поэта М. Бекетова вспоминает, что семьи Бекетовых и Менделеевых устраивали домашние спектакли и что Блок всерьез думал об актерском поприще: “Он с детства увлекался декламацией...С удовольствием декламировал шекспировские монологи Отелло, Гамлета, Юлия Цезаря”. Особенно удалась ему роль Гамлета. Сохранилось несколько фотографий с фрагментами постановок пьес Шекспира, Пушкина, Грибоедова с участием А. Блока и Л. Д. Менделеевой. На одной из них - Л. Д. Менделеева - Офелия. Именно такой запечатлел ее Блок в стихотворении: - Мне снилась снова ты, в цветах, на шумной сцене, Безумная, как страсть, спокойная, как сон, А я, повернутый, склонял свои колени И думал: “Счастье там, я снова покорен!”

Самый светлый период в жизни Блока - история любви к Любови Дмитриевне Менделеевой, дочери великого русского химика Д. И. Менделеева. Благодаря этому чувству был создан цикл стихов о Прекрасной Даме.

Как Гамлет, любя Офелию и пытаясь спасти ее от мира лжи и коварства, предлагает ей уйти в монастырь, так и Блок обожествляет Л. Д. Менделееву, считая ее неприкосновенной, святой, и предоставляет ей свободу жизненного выбора, что, к сожалению, наполнит печалью жизнь обоих.

Те самые юношеские спектакли, наполненные светлой и трагической любовью Гамлета и Офелии, помогли Блоку создавать стихи о самых разных жизненных проблемах. Тема разлуки влюбленных приобретает у Блока некое мистическое звучание. Слышатся даже мотивы романтических баллад Жуковского. В стихотворении “Песня Офелии” (1899 год) поэт соединяет в образе Гамлета черты воина и благородного рыцаря. Строки стихотворения построены по принципу параллелизма:

Разлучаясь с девой милой, 
Друг, ты клялся мне любить!.. 
Уезжая в край постылый, 
Клятву данную хранить!..
Милый воин не вернется, 
Весь одетый в серебро...
В гробе тяжко всколыхнется 
Бант и черное перо...

Глядя на фотографии поэта и читая его стихи, я всегда представляю Блока в образе рыцаря, принца Гамлета - бесстрашного борца с подлостью, ложью, распутством. Он способен страстно и преданно любить. “Только влюбленный достоин носить звание человека”, - таково отношение Блока к этому возвышенному чувству.

В стихотворении “Песня Офелии” 1902 года Блок использует прием повтора, точно воспроизводя состояние обезумевшей героини, а скорее всего, уже погибшей.

А я забыла вчерашнее - забыла вчерашнее
Я не искала плакучей ивы - плакучей ивы.
О чем берега шептали - берега шептали.

У Шекспира смерть и людская злоба разлучили Офелию и Гамлета. А в стихотворении Блока их души остаются неразлучными:

Там, там, глубоко, под корнями
Лежат страдания мои.
Питая вечными слезами.
Офелия, цветы твои! 

С образом Гамлета у Шекспира связана не только высокая любовь, но и проблема выбора между жизнью и смертью, покорностью и борьбой.

Поэзия Блока отличается страстностью, взволнованностью, исключительной искренностью. Как перед Гамлетом, перед поэтом встает выбор: Родина или чужбина, жизнь или смерть. Во все времена, какие бы тяготы ни обрушивались на Россию, поэт оставался с ней. Блок верил, что Россия прорвется, подобно Гамлету, сквозь сети коварства и лжи. Он мужественно бросился в единоборство со временем и товарищами по перу:

Как тяжело ходить среди людей
И притворяться непогибшим.
И об игре трагических страстей
Повествовать еще не жившим.
И, вглядываясь в свой ночной кошмар, 
Строй находить в нестройном вихре чувства, 
Чтобы по бледным заревам искусства 
Узнали жизни гибельный пожар!..

Подобно Гамлету, оказавшемуся в замке (в родном доме) в окружении лжецов, чувствует себя Блок в этом мире. Но он по-рыцарски бесстрашно, как Гамлет, принял вызов времени. Вместе со своей страной поэт пережил революцию, великие войны, он видел смерть и страдания людей. Это не могло не отразиться в его творчестве. И подобно плачу Офелии о погибшем “милом воине”, нежный голос ребенка в моем любимом стихотворении Блока оплакивает всех, не вернувшихся с полей сражений:

И голос был сладок, и луч был тонок, 
И только высоко, у царских врат, 
Причастный тайнам, - плакал ребенок 
О том, что никто не придет назад.

Россия в творчестве Блока всегда представала как прекрасная, но вечно страдающая страна. Она изображается поэтом на переломных этапах своей истории, и спасают ее люди чести, многие погибают в неравной борьбе, но на их место встают новые люди. Лирический герой поэзии Блока всегда был готов к этой миссии.

Я - не первый воин, не последний, 
Долго будет родина больна. 
Помяни ж за раннею обедней 
Мила друга, светлая жена!

Россия - это и есть “светлая жена”, заботящаяся о своих детях. Блок первым из русских поэтов бесстрашно взглянул в глаза пролетарской революции, пытаясь отмести все ложное, жестокое и случайное и открыть в ней светлое и созидательное.

Поэт - рыцарь “серебряного века”, Александр Блок пронес через всю свою жизнь верность юношеским, подчас максималистским идеалам, воплощенным для него в образе Гамлета. 

МОЙ А. А. БЛОК (I вариант)

Имя твое - птица в руке, 

Имя твое - льдинка на языке. 

Одно-единственное движение губ. 

Имя твое - пять букв.

М. Цветаева

Сотри случайные черты 

И ты увидишь: мир прекрасен...

А. Блок

“Серебряный век русской поэзии” и Александр Блок связаны неразрывно и на века. Именно в это время, в конце XIX и начале XX века, появляются талантливые, ранее неизвестные поэты Н. Гумилев, И. Северянин М. Цветаева, а “королем серебряного века” нередко называют моего любимого поэта А. Блока. Он поистине великий Мастер и удивительный человек. Я знаю о его поэзии с детства, но по-настоящему открыла для себя его творчество в прекрасном и величественном городе Санкт-Петербурге. Несмотря на то что я многие годы жизни провела в Москве, столь милой моему сердцу, город на Неве пленил меня своей неприступностью, красотой и холодностью мраморных плит. Изящные мосты, украшенные чугунной лепкой, словно висят в воздухе. Великолепный Исаакий встречает меня в морозный ноябрьский день, когда воздух настолько прозрачен, что в нем звенят хрупкие снежинки. Изредка солнце выглядывает сквозь мутную пелену в высоком, до боли синем небе. Его лучи скользят по ледяной поверхности мрачноватой Невы, которая похожа на огромного рассерженного зверя. Все это - Санкт-Петербург. Я иду по его улицам и набережным вместе с Блоком. “Город мой непостижимый, город мой неуловимый” - так называет он “Северную Пальмиру”. “Самый страшный и царственный город в мире”, - писал о Санкт-Петербурге Блок, и такая оценка города близка мне:

Это - древний Сфинкс, глядящий 
Вслед медлительной волне, 
Всадник бронзовый, летящий 
На недвижном скакуне...

Несмотря на то что большое место в жизни и творчестве Мастера занимает Город, в его личных воспоминаниях нередко упоминается название “летней резиденции” семьи Бекетовых - Шахматове. Это любимейшее место Поэта:

За грош купили угол рая
Неподалеку от Москвы.

Более мирный, спокойный и уютный уголок трудно найти. Небольшой дом с балконом и мезонином будто сошел с картин Борисова-Мусатова и Сомова. Около крыльца растет старая, развесистая липа, в тени которой стоит большой стол с вечно дымящимся самоваром, вкусным вареньем и пенками. Здесь собирается веселая и дружная семья Бекетовых. Дом стоит на возвышенности, и открывается истинно русская даль:

...по холмам, и по ложбинам.
Меж полосами светлой ржи
Бегут, сбегаются к овинам
Темно-зеленые межи.
Стада белеют, серебрятся
Далекой речки рукава...
Белеет церковь над рекою.
За ней опять - леса, поля... 

Дед Поэта, знаменитый русский ботаник А. Н. Бекетов, часто гулял с любимым внуком по Шахматову, и маленький Саша узнавал много нового и интересного о родной земле. Блок очень любил уголок своего детства и юности. “В Шахматове такая прелесть!” - говорил он. Тогда, в юношеские годы, появилась у него неосознанная любовь к России, к ее дивной старине, простой, до сердечной боли милой природе:

Россия, нищая Россия, 
Мне губы серые твои, 
Твои мне песни ветровые, - 
Как слезы первые любви!

Большое влияние на мальчика оказала его мать, Александра Андреевна. Она сильно привязана к сыну, а с годами ее любовь еще глубже. В нем Александра Андреевна видит то, чего не хватает ей в окружающем мире. Мать и сын очень похожи. Повышенная впечатлительность, страстность, нежность, обостренная чувствительность - вот что унаследовал Поэт от своей матери. Вместе с тем искренность, глубокий анализ, стремление найти правду и детская веселость, которая не покидала его даже в последние годы, всегда жили в душе А. Блока.

Богатство натуры нашло отражение в ранней лирике Поэта - “Стихах о Прекрасной Даме”:

Вхожу я в темные храмы.
Совершаю бедный обряд,
Там жду я Прекрасной Дамы
В мерцаньи красных лампад.

Склонность к мистицизму, созданию таинственного, возвышенного образа Прекрасной Дамы появляется в раннем творчестве Блока. Поэт увлекается философией Вл. Соловьева и изображает чистый, светлый идол Женщины, Возлюбленной, Невесты. Его поэзия дышит мистической тайной и ожиданием совершающегося чуда:

Предчувствую Тебя. 
Года проходят мимо – 
Все в облике одном 
Предчувствую Тебя.

Юношеская лирика Блока берет свои истоки из родного Шахматова. Зрелый Поэт часто бывает здесь, чтобы отдохнуть от тревожащих его в Городе событий. Последний раз Блок приезжает перед первой мировой войной, еще не зная, что больше не увидит милых сердцу окрестностей. М. А. Бекетова вспоминала, что крестьяне разворовали поместье и сожгли. Судьбе было угодно лишить Блока его родового гнезда, и жаль, что вместе с потерей имения умерла та частичка души Поэта, которая жила Шахматовым, его горестями и радостями. Закончилась счастливая и безмятежная пора - наступили тревожные и волнующие будни.

В 1906-1907 годах А. Блок живет в Петроградской стороне на улице Лахтинской. Дом, где обитал Поэт, которого “загнали на чердак”, представляет собой мрачное желтое здание с тупыми проемами окон, бесконечными лестницами, убогими чердаками, темными дворами. В это время под влиянием событий 1905 года и условий жизни петербургской бедноты Блок создает горькие, отчаянные стихотворения “Окна во двор”, “В октябре”:

Открыл окно. Какая хмурая
Столица в октябре! 
Забитая лошадка бурая
Гуляет во дворе.

Произведения Поэта полны невыразимой тоски и осознания собственного бессилия. Блок не может изменить жизнь Города, он страдает и мучается.

Вдали над пылью переулочной, Над скукой загородных дач, Чуть золотится крендель булочной, И раздается детский плач, читаем мы у Блока. Незнакомка становится олицетворением красоты и любви, которые спасут мир, погрязший в пошлости, но она так далека от Поэта, это, скорее, его надежда:

И очи синие бездонные 
Цветут на дальнем берегу.

Блок уезжает из дома на Лахтинской улице. Последним его пристанищем становится небольшая квартира на Офицерской, 57. Дом располагается на берегу веселой речушки Пряжки, и даже из окна квартиры видны солнечные блики на синей глади реки. Старинная лестница с отполированными перилами приводит меня к заветной двери, за которой я увижу святая святых творчества Блока. Мое нетерпение велико и с каждой секундой растет. Уже в подъезде я ощутила особый, непонятный, блоковский Дух. Наконец дверь открыта, и я вхожу в маленький коридорчик и сразу вижу кабинет. Попав в него, начинаю понимать, где я. Огромные старинные шкафы с книгами, белая изразцовая печь, аккуратный письменный стол с изящной фарфоровой фигуркой мопса и маленькие окошки, украшенные простенькими ситцевыми занавесочками. Множество домашних цветов делают комнату уютной и спокойной. Экскурсовод рассказывает, что на рабочем столе Поэта всегда был идеальный порядок. “Неужели такое возможно? - удивляюсь я. - У Блока, такого страстного, непокорного и стремительного, восклицающего:

О, я хочу безумно жить: 
Все сущее – увековечить,
Безличное – вочеловечить,
Несбывшееся - воплотить!

Из кабинета я попадаю в столовую. В скромной комнате нет роскошной мебели, лишь обеденный стол, покрытый белоснежной скатертью, буфет с разнообразной посудой и большая лампа с абажуром, свет которой мягко заливает столовую. На стене - рисунок “рыбьего щена” (милая картинка, изображающая рыбешку). Неординарность и скромность точно определяют характер моего Блока. На туалетном столике в спальне я вижу портрет жены Поэта Л. Д. Менделеевой-Блок и вспоминаю: “...твое лицо в простой оправе передо мной сияло на столе”. Все вокруг напоминает о моем любимом Поэте, от этого мир становится огромным и прекрасным, таким, каким любил его А. Блок.

Гумилев писал: “Я не потому его люблю, что это лучший наш поэт в нынешнее время, а потому что человек он удивительный. Это прекраснейший образчик человека”. Действительно, необычайно талантливая и неподражаемая личность, великий Творец, Блок открывает человеческие сердца навстречу добру, красоте, правде и любви к Родине. Становятся крылатыми его слова: “И вечный бой! Покой нам только снится...” Величествен у Поэта образ России, которую так преданно любил он и учил любить нас:

О, Русь моя! Жена моя! До боли 
Наш ясен долгий путь!

Блок не только лирик. Он честный и достойный гражданин, которому никогда не была безразлична судьба Отчизны. Как актуальны строки Блока:

Рожденные в года глухие
Пути не помнят своего.
Мы - дети страшных лет России 
Забыть не в силах ничего.

Они заставляют меня с тревогой и болью думать о своем времени, о судьбе своей, которая, я понимаю так же, как и Блок, неотделима от России.

Я хочу, чтобы идеалы блоковской поэзии оставались такими же чистыми и так же тревожили сердца моих современников, как они волновали современников Поэта. Ведь недаром о Блоке как о неземном существе, как о посланце Бога писали Цветаева, Ахматова и другие замечательные поэты нашего тревожного века.

Я знаю: его звезда горит в ночи над городом, над русскими просторами, над Россией:

И я люблю сей мир ужасный: 
За ним сквозит мне мир иной, 
Обетованный и прекрасный 
И человечески простой... 

МОЙ А. А. БЛОК (II вариант)

Есть много разных поэтов, но один из моих самых любимых - Александр Блок. В своем творчестве поэт, как и любой писатель, касался множества тем. Это темы любви природы родного края, Родины. Творчество Александра Блока, пронизанное любовью к Родине, своему народу и любовью к женщине, близко мне больше всего. Именно в стихотворениях моего любимого поэта я нахожу ответы на все мои вопросы, мне понятны переживания поэта, я вместе с ним задумываюсь о жизни и смерти, о добре и зле, о любви и ненависти. Этих вопросов касались поэты всех времен, но у Блока, как мне кажется, они раскрыты наиболее полно.

Тема природы родного края занимает значительное место в творчестве поэта. С особым волнением и восторгом я читаю стихи Блока о природе. От них веет какой-то таинственностью, непостижимостью бесчисленных тайн природы. Гуляя в лесу, я с волнением прислушиваюсь к щебету птиц, стрекоту кузнечиков, с восхищением наблюдаю за жизнью природы, и на ум приходят строки из стихотворения “Летний вечер”:

Последние лучи заката 
Лежат на поле сжатой ржи. 
Дремотой розовой объята 
Трава некошеной межи.

Сколько музыкальности, глубины чувства и красоты таят в себе строки поэта о природе! Красота природы воспевается в лирике Блока. С волнением и замиранием сердца, ощущением чего-то возвышенного и непостижимого я читаю строки:

Я встал и трижды поднял руки. 
Ко мне по воздуху неслись 
Зари торжественные звуки, 
Багрянцем одевая высь.

Блок писал: “Родина - это огромное, родное, дышащее существо, подобное человеку...” И я согласна с ним. Его восприятие природы и Родины близко мне, и порой мне кажется, что я смогла бы также поэтично воспеть в стихах красоту природы, если бы была наделена таким великим талантом, каким наделен Александр Блок.

Также близки мне стихотворения Блока о любви. Любовь - это возвышенное чувство, переданное поэтом в своих произведениях с огромной силой, чувством восхищения. О своей возлюбленной он говорит с особой нежностью, восхищением и преданностью. Мне близки его переживания. Без любви невозможна жизнь, а жизнь без любви пуста. Мне кажется, именно это поэт утверждает в своей любовной лирике, и я согласна с ним. Любовь должна быть чиста, и Блок презирает пошлость в любви:

Твой образ чудится невольно 
Среди знакомых пошлых лиц. 
Порой легко, порою больно 
Перед Тобой не падать ниц. 

Как и всех людей, которым была дана любовь в жизни, Блока увлекал вихрь любви:

Натянулись гитарные струны,
Сердце ждет.
Только тронь его голосом юным - 
Запоет!
Бред безумья и страсти.
Бред любви...
Невозможное счастье!
На! Лови!

А иногда именно любовь вдохновляла поэта, и он создавал те бессмертные строки, в которых поэт пишет о своих любовных переживаниях:

Эта юность, эта нежность - 
Что для нас она была?
Всех стихов моих мятежность
Не она ли создала?

Как и любой человек, Александр Блок знал и радость встреч, и горечь расставаний. Все это глубоко затронуло мою душу. Меня поразило то, что поэт как будто читал мои мысли, воплощал в стихотворные строчки именно мои мечты. Настолько талантлив Блок! Переживая горечь расставания, поэт пишет:

Как прощались, страстно клялись 
В верности любви...
Вспоминай же, ради бога, 
Вспоминай меня, 
Как седой туман из лога 
Встанет до плетня...

Переживая радость любви, Блок пишет:

Сердце занято мечтами, 
Сердце помнит долгий срок, 
Поздний вечер над прудами, 
Раздушенный ваш платок.

Как и у меня, как и у любого человека, у Александра Блока были в жизни подъемы и падения, радости и огорчения, встречи и разлуки. И всю свою жизнь, все, что волновало его, поэт воплотил в поэтических строках своих поэм и стихотворений. Читая стихотворения, я очень глубоко воспринимаю все, о чем пишет поэт. В трудную минуту я обращаюсь к его стихам и всегда нахожу ответ. Меня поражают глубокие философские рассуждения поэта. В одном из стихотворений я читаю:

Все на земле умрет - и мать, и младость, 
Жена изменит, и покинет друг, 
Но ты учись вкушать иную сладость, 
Глядясь в холодный и полярный круг. 
И к вздрагиваньям медленного хлада 
Усталую ты душу приучи.
Чтоб было здесь ей ничего не надо, 
Когда оттуда ринутся лучи.

Ранняя лирика Блока полна загадок и таинственных символов. Позже Блок начинает писать произведения, в которых действительность предстает более реальной. Поэт пытается приблизиться к народу, понять его нужды. И в своем стихотворении “Русь” Блок пишет о своем так называемом “прозрении”:

Так - я узнал в моей дремоте
Страны родимой нищету.
И в лоскутах ее лохмотий
Души скрываю наготу.

В стихотворении “Россия” поэт выражает сочувствие народу и возмущение тем, что мешает ему жить и обрекает на тяжелый труд и страдание. Но и такой он любит Россию. Поэт пишет:

Россия, нищая Россия, 
Мне избы серые твои, 
Твои мне песни ветровые – 
Как слезы первые любви.

Блок очень тяжело переживал поражение революции, но предрекал наступление величайших событий в истории страны.

Блок считал, что именно народ является единственной вдохновляющей силой. И поэт с любовью пишет о Родине и русском народе. Таким образом, творчество поэта разнообразно, разнообразны темы его произведений.

Поэт умер. Но стихотворения и поэмы восхищают людей и сейчас. Мне близко все в творчестве Блока. Я люблю его стихи, так как я восхищаюсь глубиной чувств, искренностью и огромной силой таланта великого поэта.

Александр Блок - великий художник слова, замечательный поэт, бессмертным творчеством которого я не перестаю восхищаться:

Сама судьба мне завещала 
С благоговением святым 
Светить в преддверии Идеала 
Туманным .факелом моим.

ТЕМА РОДИНЫ В ЛИРИКЕ М. Ю. ЛЕРМОНТОВА И А. А. БЛОКА

Почти полвека разделяло две, может быть, самые яркие страницы русской поэзии. Произведениями М. Ю. Лермонтова завершалась эпоха высокого романтизма. Лирика А. А. Блока стала наиболее полным воплощением символизма. Но стихи большого поэта никогда не укладываются в рамки определенного литературного направления, тем более не могут быть только данью той или иной поэтике. Отношение лириков к родной земле отразило их судьбы, характеры, мировосприятие. Биографии поэтов чем-то похожи. Их детские впечатления были связаны со старинными дворянскими владениями. Лермонтов до 11 лет жил в имении своей бабушки Тарханы. Блок каждое лето проводил в семейной “резиденции” Шахматове. Жизнь в русской усадьбе воспитывала любовь к родной природе, уважение к истории и культурным ценностям.

Огромное влияние на судьбы и творчество поэтов оказала трагично сложившаяся семейная жизнь их родителей. Брак матери Лермонтова был неравным и несчастливым, она умерла через три года после рождения сына. Мальчик воспитывался бабушкой, лишившей внука общения с отцом. Не сложились отношения с женой и у обрусевшего немца, профессора Варшавского университета А. Л. Блока. Эти обстоятельства не могли не повлиять на отношение поэтов с окружающим миром.

Лермонтов рано почувствовал свое одиночество, скоро переросшее в стойкое ощущение того, что он “чужой в родной краю”. Пятнадцатилетний автор в послании “К Д...ву” говорил: “Я пробегал страны России, Как бедный странник меж людей...” Через два года он сам связал разлуку с отцом со своим чувством изгнанничества:

Ужасная судьба отца и сына 
Жить розно и в разлуке умереть,
И жребий чуждого изгнанника иметь 
На родине с названьем гражданина!

Характерная для творчества Лермонтова тема одиночества на Родине развивается параллельно с мотивом очарованности русским пейзажем, который слышен уже в одном из самых ранних стихотворений “Осень” (1828).

Отсутствие отца в жизни Блока, по мнению некоторых исследователей, сыграло не последнюю роль в том, что его единственной подлинной любовью стала мать, поэтому все творчество поэта пронизано ощущением невозможности счастья в любви и недостижимости идеала. Всеобщий баловень в семье деда, Александр не чувствовал себя одиноким, но был далек от реальности, существуя в своем собственном царстве, где его “я” сливалось с бескрайним миром, а картины природы вплетались в ткань личных переживаний. Поэта мало занимала окружающая действительность; но, вслушиваясь в себя, он улавливал тревожную ноту предчувствий, связанных с судьбой России, отчетливо прозвучавшую уже в стихотворении 1899 года “Гамаюн, птица вещая”, две строки из которого могли бы стать эпиграфом к теме Родины в лирике Блока:

Предвечным ужасом объят, 
Прекрасный лик горит любовью...

Если вся атмосфера начала XX века была пронизана вибрациями предстоящих катастроф, ожидание и предсказание которых стало одним из лейтмотивов творчества Блока, то чувство изгнанничества Лермонтова в большей степени, чем с обстоятельствами личной судьбы, было связано со сложившимися в обществе после поражения восстания декабристов настроением разочарованности и опустошенности. Лермонтов физически ощущал отсутствие свободы, как отсутствие воздуха, когда в стихотворении 1829 года “Монолог” писал: “И душно кажется на родине...” С горечью восклицал он в иносказании того же года “Жалобы турка”: “Там стонет человек от рабства и цепей!.. Друг! этот край ...моя отчизна!” Неприятие любых форм угнетения вынуждает поэта отречься от Родины: “...оставил брег земли своей родной для добровольного изгнанья!” Но, как и Блок, наделенный пророческим даром, Лермонтов предвидел страшную цену свободы. Апокалиптические образы стихотворения 1830 года “Предсказание”, возникающие и в разных циклах стихов Блока, предупреждают, что “если лик свободы явлен, то прежде явлен лик змеи...” Так, “черный город” Блока напоминает “России черный год” Лермонтова. В “Предсказании”: “зарево окрасит волны рек”. У Блока: “алея над водной бездной” и “кровью солнца окатил”. “Народный смиритель”, который “темен, и зол, и свиреп” ассоциативно связан с “мощным человеком” из “Предсказания”. В нем “все ужасно, мрачно”, как “средь ужасов и мраков” “Песни ада” 1909 года.

Все же нарисованная Лермонтовым картина бедствий, грядущих после падения “царей короны” и низвержения закона чернью, оказывается случайным видением в панораме его творчества. Отделенный толщей лет от эпохи потрясений, поэт еще мог любоваться величественным пейзажем, напоминающим о незыблемости царской власти, как в четверостишии 1831 года:

Кто видел Кремль в час утра золотой, 
Когда лежит над городом туман, 
Когда меж храмов с гордой простотой, 
Как царь, белеет башня-великан? 

Этот спокойно лежащий над городом туман воспринимается как показатель безветрия, т.е. символ защищенности от буйства стихий. Туман, дымка, мгла, окутывающие город Блока, скрывают “черты мучений невозможных”, инфернальную пустоту, порождают двойников, демонов, апокалиптические видения:

И вот, слышнее звон копыт, 
И белый конь ко мне несется... 
И стало ясно, кто молчит 
И на пустом седле смеется.

(“Я вышел в ночь - узнать, понять...”, 1902)

“Дымно-сизый туман” не защищает от стихии:

Край небесный распорот, 
Переулки гудят.

(“Вечность бросила в город...”, 1904)

Гул приближающихся революций Блок услышал очень рано. Сначала это “далекий шорох, близкий ропот”, проникающий в возвышенный мир символов цикла “Стихи о прекрасной даме”; “веселый шум” “Распутий”. Поэт не боялся бунта, видя в нем очищающую силу, стихию, которой нельзя противостоять. Но чем громче звучали “шумы шагов”, переходя “в гулкий пляс и медный зык” неуправляемого буйства, тем яснее прозревал Блок собственную участь: “Затопили нас волны времен...” “Красный червяк”, извивающийся “на обломках рухнувших зданий”, расчищает путь новым людям:

Вот они далеко, Весело плывут. 
Только нас с собою, Верно, не возьмут!

(“Барка жизни встала...”, 1904)

Чувство грусти, возникающее от осознания невозможности слиться с той силой, с которой, по мнению Блока, связано будущее России, родственно чувству лирического героя Лермонтова, степным вороном рвущегося на родину шотландских предков, но понимающего, что “тщетны мечты”: “Меж мной и холмами отчизны моей расстилаются волны морей”.

Вместе с тем Лермонтов очень рано начал ощущать свою “русскую душу” и народный исток своего творчества:

Так перед праздною толпой
И с балалайкою народной 
Сидит в тени певец простой
И бескорыстный и свободный!..

(“Русская мелодия”, 1829)

Поэт хорошо знал русскую историю и дорожил ей. В прошлом он находил примеры таких ситуаций, когда личность не противопоставляла себя обществу, когда вскрывалось глубинное свойство русской народной психологии - общинность. Желание прикоснуться к сокровищам народной культуры порождало фольклорное и простонародное начало в творчестве, как, например, в стилизованной под солдатскую песню аллегории “Два великана”, написанной в 1832 году.

Русская история, фольклор постоянно привлекали внимание и Блока. Их изучением поэт занимался, когда писал дипломную работу, оканчивая Петербургский университет. Всплеск особого интереса к русским песням, поверьям, приметам произошел в период 1904-1906 годов, когда создавался цикл “Пузыри земли” и стихотворение “Русь”. Высказывая убеждение в том, что будущее создается народным “шаманством”, а не современным политиканством, Блок идет в мир болотных попиков и чертенят, ведунов и ворожей за исцелением души, за спасением от дьявольщины туманных городов, за разгадкой тайны неиссякаемой мощи Руси:

Полюби эту вечность болот: 
Никогда не иссякнет их мощь.

(1905)

“Зачумленный сон воды, ржавчина волны” скрывают зарождение силы, сулящей весеннее обновление.

Сердце лирического героя поэзии Лермонтова разрывает противоречие между любовью к “полям земли родной”, у которой прекрасны даже “непогоды”, и осуждением “страны порочной”, высказанным наиболее резко в стихотворении 1837 года “Прощай, немытая Россия...”. У Блока олицетворением порока оказывается город, колодцы дворов которого, “трубы, крыши дальних кабаков”, ледяным гробом давящие на душу, противопоставляются живой природе леса, поля, болота - с “кружевом тонкой березы” или “лилово-зеленым безмятежным и чистым цветком, что зовется Ночною Фиалкой”, - природе, придающей душе “воздушную участь”.

Не находя идеала в окружающей жизни, лирический герой Лермонтова устремляется в чужие земли или в прошлое: на Кавказ, в южные степи, в Шотландию или в вольнолюбивый Древний Новгород. Блок, путешествуя за границей, увидел признаки умирания Старого Света, что отразилось в цикле 1909 года “Итальянские стихи”: здесь и догорающая позолота стен, и “трупный запах роз”, и молчание церковных ступеней, и нерадостное цветение цветов. Там “все спит - дворцы, каналы, люди...”, поэтому только в России, где происходит зарождение новой жизни, можно найти смысл существования, и Блок пишет:

...И опять мы к тебе, Россия.
Добрели из чужой земли. 

(“Я не предал белое знамя...”, 1914)

В стихах Лермонтова постоянно присутствует мотив бегства из родного дома. Он не может “на родине томиться”, заявляет: “Мой дом везде, где есть небесный свод...” или “Поверь, отчизна там, где любят нас...” Блок, обращаясь к Отчизне в стихотворении 1905 года “Осенняя воля”, восклицал: “Как и жить и плакать без тебя!” Вне России он себя не представлял. Если для лирического героя Лермонтова оказывалась возможной такая замена:

Но, потеряв отчизну и свободу, 
Я вдруг нашел себя... 

(“Отрывок”, 1831)

то Блок гарантию сохранения целостности своей личности видел в любви к Родине:

Много нас - свободных, юных, статных 
Умирает, не любя...
Приюти ты в далях необъятных!... 

а если “распутица ночная от родины” уведет, то оборвется “нить сознанья”.

Образ Родины в творчестве Блока оказался в одном ряду с Прекрасной Дамой и Богородицей, стал одним из воплощений Вечной Женственности, служение которой поэт не прекращал всю жизнь. Символом России видится Блоку простонародная незнакомка. Она возникает в “Осенней воле”:

И вдали, вдали призывно машет 
Твой узорный, твой цветной рукав, 

вновь появляется “в платочке ситцевом своем” в стихотворении 1908 года “Твое лицо мне так знакомо...”, поет и пляшет в цикле 1907 года “Заклятые огнем и мраком”, наконец, встречается лирическому герою произведения 1908 года “Россия”: 

И невозможное возможно, 
Дорога долгая легка, 
Когда блеснет в дали дорожной 
Мгновенный взор из-под платка...

Ее узнает автор стихотворения 1913 года “Новая Америка” “под московским платочком цветным!”

Все ту же девушку “в цветном платке, на косы брошенном”, мы видим в стихотворении 1910 года “На железной дороге”. Поезд с желтыми, синими, зелеными вагонами становится символом миропорядка. Судьба героини - это трагедия несбывшихся надежд. Сама жизнь смотрит на свою жертву “ровным взглядом” “пустых глазниц”, оставляя чувство боли, сходное с тем, какое сопровождает любовь Блока к Родине, являющейся поэту даже в облике бедной и горько плачущей жены, как в стихотворении 1909 года “Осенний день”. Но вера в неисчерпаемые силы и богатства страны, в способность к возрождению и обновлению не покидала Блока:

На пустынном просторе, на диком
Ты все та, что была, и не та,

Новым ты обернулась мне ликом.
И другая волнует мечта...

(“Новая Америка”, 1913)

В том же стихотворении “Новая Америка” поэт называет Россию невестой, и в этом слове выражена надежда на предстоящую счастливую жизнь.

Образ России-женщины присутствует в цикле 1908 года “На поле Куликовом”, проникнутом идеями неославянофильства, которыми в то время увлекался Блок. “О, Русь моя! Жена моя!” (“Река раскинулась. Течет, грустит лениво...”), - восклицает поэт, ломая традицию сыновнего отношения к Родине, выраженного в хрестоматийных строках Лермонтова:

Москва, Москва!., люблю тебя, как сын, 
Как русский, сильно, пламенно и нежно!

( “Сашка”, 1836)

Блок ощущает себя мужем, спасающим возлюбленную гения, ратником, защищающим Россию:

Я не первый воин, не последний, 
Долго будет родина больна.

(“Мы, сам-друг, над степью в полночь стали...” ) 

Эта готовность встать на защиту Родины проявится в годы первой мировой войны:

Как мне скинуть злую дрему, 
Как мне гостя отогнать? 
Как мне милую чужому, 
Проклятому не отдать?

(“Дикий ветер...”, 1916)

Любовь к Родине умножает силы защитника, противостоящего вражеской орде, в свою очередь охраняя его:

...Был в щите 
Твой лик нерукотворный 
Светел навсегда.

(“В ночь, когда Мамай залег с ордою...”)

Блок считал Куликовскую битву символическим событием русской истории, которому суждено возвращение. Успех Дмитрия Донского представал знаком грядущих побед, в том числе и над старым миром, связанным с европейским образом мышления. В 1918 году такую победу поэт воспоет в “Скифах”.

Постоянное обращение к будущему страны - характерная черта лирики Блока, отличающая его от Лермонтова, для которого “грядущее - иль пусто, иль темно...”. Если Блок в прошлом ищет предсказания завтрашних событий, то Лермонтов обращается к истории, чтобы найти там альтернативу настоящему. Таковы стихотворения о событиях войны 1812 года “Поле Бородина” 1830- 1831 годов и “Бородино” 1837 года. В первом из них подчеркнута трагическая цена знаменитого сражения, отдана дань памяти солдатам, которые, шепча “молитву родины своей”, погибали “отчизны в роковую ночь”. Второе стало прославлением русского национального характера, лучшие черты которого, по мнению поэта, остались в прошлом, противопоставленном настоящему.

Как ни стремился Лермонтов вырваться из душного плена “страны рабов, страны господ”, только родной русский пейзаж успокаивал его душу, когда поэт видел, как “волнуется желтеющая нива” или как “пушистый снег валит”, или когда вспоминал о родных местах, как в стихотворении 1840 года, помеченном датой “1-е января”:

И вижу я себя ребенком, и кругом
Родные все места: высокий барский дом
И сад с разрушенной теплицей;
Зеленой сетью трав подернут спящий пруд.
А за прудом село дымится - и встают
Вдали туманы над полями.

Воспоминания о детстве вызывают в памяти Блока такие же пронзительно-щемящие картины:

Снится - снова я мальчик, и снова любовник.
И овраг, и бурьян.
И в бурьяне - колючий шиповник.
И вечерний туман.
Сквозь цветы, и листы, и колючие ветки, я знаю.
Старый дом глянет в сердце мое.
Глянет небо опять, розовея от краю до краю
В окошко твое.

(“Приближается звук. И, покорна щемящему звуку...”, 1912)

Но если картины русской природы смиряют тревогу в душе Лермонтова, потому что сами полны величественного спокойствия, то в пейзаже у Блока ощущается нервное напряжение “березки и елки бегут в овраг”, “бежит шоссейная дорога, убегает вбок”, “идут, идут испуганные тучи”, поэтому вместо успокоения возникают трагические ассоциации:

В черных сучьях дерев обнаженных 
Желтый зимний закат за окном. 
(К эшафоту на казнь осужденных 
Поведут на закате таком.)

(“Унижение”, 1911)

В отношении поэтов к Родине проявилось различие во взаиморасположении их лирических “я” и окружающего мира. Герой Лермонтова отделен от среды, противопоставлен ей, находится с действительностью в состоянии диалога, поэтому его вопросы обращены к внешним объектам: парусу, тучам, Казбеку и т, д., а сам он оказывается в положении наблюдателя, расположенного вне места события, как, например, в стихотворении “Бородино”. Движение происходит в душе героя, а окружающий мир статичен и глух к этому движению. У Блока “личное” и “общее” находятся в состоянии взаимопроникновения, диалог происходит внутри героя, а адресат вопроса чаще всего не определен: “Только ли страшный простор пред очами, Непонятная ширь без конца?”, “Не свернуть ли к вечному покою”, “Доколе матери тужить?” Герой Блока смотрит на происходящее изнутри, поэтому, например, не поддаются различению “я” и воин в цикле “На поле Куликовом”, поэтому лирический субъект и окружающий мир вовлечены в единое движение, напоминающее о полете гоголевской птицы-тройки, и так часто в стихах Блока присутствуют связанные с движением образы ветра, вьюги, дороги; тем же объясняется мелькание деталей пейзажа, характерное для блоковской поэзии:

... еще леса, поляны.
И проселки, и шоссе.
Наша русская дорога
Наши русские туманы, .
Наши шелесты в овсе...

(“Последнее напутствие”, 1914) .

Указанное различие в отношениях лирических героев Лермонтова и Блока с действительностью объясняет и то, что если поэзия Лермонтова рассказывает о трагедии личности в России, то Блок стал выразителем трагедии самой России, чьи наиболее просвещенные, культурные и талантливые представители оказались раздавлены революцией, приближение которой сами ждали и готовили, и от чьего лица он говорил: “Мы - дети странных лет России...”

Лермонтов итог своему осмыслению чувства любви к Отчизне подвел в стихотворении “Родина”, написанном в год своей смерти. Блок в цикле “Родина” объединил стихи 1907-1916 годов, но туда можно было бы отнести и “Осеннюю волю” 1905 года и “Русь” 1906 г.

Стихотворение Лермонтова начинается с экспозиции, в которой поэт определяет отличие своего патриотизма от других точек зрения. И хотя в первых строчках звучит полемика с основными течениями общественно-исторической мысли того времени, по отношению к которым чувство автора может выглядеть “странным”, это не политическая декларация. Рассудок не может победить чувство любви, потому что любовь, как и вера, по природе своей иррациональна: “Люблю - за что не знаю сам...” Любовь Блока тоже необъяснима: “...в тайне ты почишь, Русь”. Он не анализирует свое чувство: “сам не понял, не измерил...”, относясь к нему как к посланнику свыше: “...крест свой бережно несу...” “Роковая, родная страна”, любая, даже погрязшая в грехе, как описано в стихотворении “Грешить бесстыдно, непробудно...”, оказывается для поэта “всех краев дороже”. В отличие от Лермонтова, отделяющего свое чувство от “темной старины” преданий, Блок в истории России читает свою судьбу. Об этом цикл “На поле Куликовом”, стихотворение “Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?..”, девятое и десятое четверостишия “Новой Америки”.

После экспозиции в стихотворении Лермонтова звучит признание в любви к русской земле, проникновенное, хотя и выраженное неброскими художественными средствами. Сначала поэт смотрит на землю как бы из космоса, обозревая “ее степей холодное молчанье, Ее лесов безбрежных колыханье, Разливы рек ее, подобные морям...” Увиденной картине соответствует блоковское: “Русь опоясана реками И дебрями окружена”. Безграничность первого вида - следствие присущих Лермонтову центробежных стремлений, во втором проявилось желание Блока защитить любимую, оградить от опасности:

Я огражу тебя оградой – 
Кольцом живым, кольцом из рук.

(“Дым от костра струею сизой...”, 1909)

Взгляд на Россию извне, сверху вниз, не свойствен Блоку. Его лирический герой, сам “открытый взорам”, обращает взгляд к небу, чтобы проследить за “летом журавлиным” или увидеть:

Там неба осветленный край 
Средь дымных пятен. 
Там разговор гусиных стай 
Так внятен.

(“Там неба осветленный край...”, 1910)

По мере приближения к земле наблюдателя в стихотворении “Родина” общий план становится все более крупным: “обоз, березы, изба, резьба на ставнях”. В восприятие пейзажа, кроме зрения, включаются другие органы чувств: пахнет дымом, ощущается влага росы, слышится топот и свист. Космический холод сменяется человеческим теплом. Видны результаты труда: “спаленная жнива”, “полное гумно” - и сам человек, отдыхающий праздничным вечером. Любуясь дорогими сердцу картинами, лирический субъект остается сторонним созерцателем, ни разу не вступая в контакт с увиденным; он “смотреть до полночи готов”, но не участвовать.

Иное у Блока. Его герой неотделим от среды. Он отдыхает под крышей кабака, купается в лоскутьях нищенских лохмотий, протаптывает тропу к погосту, провожает уносящийся во мглу военный эшелон и ведет нескончаемый разговор со своей страной, вглядываясь в ее лицо, через снега, леса и степи.

Пейзаж в стихотворении “Родина” неподвижен. В движении находится наблюдатель, едущий в телеге. У Блока “ветер гнет упругие кусты”, “буйно заметает вьюга”, свистит вихрь, мечется по ветру дорожный куст, выражая беспокойство окружающего мира. Герой Блока едет в такой же бричке или телеге, в какой ездили во времена Гоголя или Лермонтова: “как в годы золотые...”, или в “утлых сайках”, но видит страну, более нищую и несчастную. О плохой дороге у Лермонтова можно судить по дрожанию встречных огней, у Блока: “...вязнут спицы расписные в расхлябанные колеи...” О неблагополучии крестьянской жизни в стихотворении “Родина” напоминает только слово “печальные” в определении деревень. Вокруг Блока “низких нищих деревень Не счесть, не смерить оком” и очень много слез: плачет вожак летящих косым углом журавлей, плачет поэт “над печалью нив”, над серыми избами нищей России, вопрошая:

О, бедная моя жена.
О чем ты горько плачешь?

Описанные Лермонтовым отрадные виды хранят черты ухоженности и порядка: .

...Я вижу полное гумно.
Избу, покрытую соломой, 
С резными ставнями окно...

В том, что окружает Блока, обнаруживаются следы запустения и разрушения: “заметает вьюга до крыши - утлое жилье”, “три стертых треплются шлеи”, “старый лес под топором редеет”, “битый камень лег по косогорам, желтой глины скудные пласты”, “города из рабочих лачуг”. Но как свет звезды сквозь тучи над пустой метельной степью или костра “в потемневший день ...в лугу далеком” сияют “прекрасные черты” Вечной Души России:

Идут века, шумит война.
Встает мятеж, горят деревни.
А ты все та ж, моя страна,
В красе заплаканной и древней...

(“Коршун”, 1916)

Путь лермонтовской телеги конечен. Он завершается праздничным вечером, когда ездок смотрит на мужицкую пляску. Герой Блока не видит конца пути: “Путь степной - без конца, без исхода...” Он торопится: “Дальше, дальше...”, не боясь устать: “Дорога долгая легка...”

В стихотворении “Родина” телега движется в тишине. Окружающий мир Блока полон звуков: поют песни автор, ямщик, даже села, кричат вороны и гуси, кашляет старуха, звенят журавли, колокольчики и колокола - и не смолкает над Россией “говор пьяных мужиков”, поставивший точку в признании в любви к Родине Лермонтова и вновь услышанный Блоком: “Буду слушать голос Руси пьяной...” В этом голосе улавливал Блок “музыку революции”, которую ждал как обновления и очищения, но принесшую только новые беды. Прозрения будущих испытаний, возможно, помимо воли поэта, проникали в его стихи. Лирика Лермонтова тоже полна пророчеств, в том числе предвидений собственной участи. Он нашел свою смерть “за стеной Кавказа”, куда так стремился. А Блок умер, став свидетелем сбывшегося “Предсказания” Лермонтова.

перейти к началу страницы